«Остров» (2006): Отвеченная молитва

Режиссер: Павел Лунгин
Автор сценария: Дмитрий Соболев
Оператор: Андрей Жегалов
Композитор: Владимир Мартынов
Продюсер: Павел Лунгин
В ролях: Пётр Мамонов, Виктор Сухоруков, Дмитрий Дюжев, Юрий Кузнецов, Виктория Исакова и другие.

 

Вера же есть осуществление ожидаемого
и уверенность в невидимом
(Апостол Павел)

В своем отношении к этому фильму я проходил несколько стадий. Сначала – этап некоторого затаенного любопытства. Внимал отголоскам слухов, что, дескать, шедевр современного кино, что Мамонов всех поразил до глубины души, а Лунгин признавался, как зачастую подстраивался под его игру, что на закрытии Венецианского фестиваля, когда был показан фильм, публика выходила в «невесомости» и некоторые даже проигнорировали (неслыханное дело!) традиционный завершающий гала-фуршет…

Любопытство вскоре сменилось настороженностью.  Все были едины во мнении, что это фильм о вере. Сей факт в сочетании с восторженными откликами о фильме моих знакомых, у которых очевидные проблемы с Богом, а также светлым образом Пети Мамонова из далеких 80-х годов, когда он своими «Звуками Му» олицетворял все то, что я тогда искренне ненавидел, вызывал противоречивые чувства. Пахло профанацией.
Наконец, после того, как фильм посмотрели мои «правильные» друзья и тоже пришли в восторг, я решился. Сразу скажу, на меня «Остров» произвел глубокое впечатление, но более полумесяца я чувствовал себя не в состоянии о нем писать. Чего-то не складывалось у меня в голове. И вот сегодня знакомый прислал мне ссылку в «Новой газете» на проповедь Мамонова, где он рассказывает о фильме и о своем отношении к нему. Когда я прочитал ее, в голове словно пазл сложился – все как бы стало на свои места. И вот что у меня получается.
Конечно, это фильм о вере. Вернее, о том, какая она бывает у людей, вера в Бога. Глубокая и смутно осознанная. Искренняя и лицемерная. История старца, живущего в монастыре, расположенном на одиноком острове где-то посреди Карелии ­– это яркий рассказ о том, что происходит с человеком, которого касается Бог, когда он начинает Его глазами смотреть на окружающее и собственную жизнь. И искренне ужасаясь и тому, и другому, понимая, насколько он «несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг», представая перед лицом Всевышнего. О том, как Бог, призвав человека и осветив его светом Своей благодати, затем действует через него, достигая и изменяя жизни других людей. Во всех этих отношениях значение фильма действительно трудно переоценить.
Но увидел я в нем и нечто, вызывающее беспокойство. Обратите внимание, как четко герои фильма делятся на три неравные части. Первая – собственно старец Анатолий, непрестанно чудотворящий и пребывающий в тесном общении с Господом. Вторая – прочая монастырская братия, которая вроде бы находится в том же самом месте в то самое время, но явно не догоняет того, что есть настоящее подвижничество. Наконец, третья – паломники-просители, которых привозит корабль с материка и точно так же увозит обратно. Они, кажется, абсолютно безразличны и к Богу (Который через старца Анатолия, собственно, и совершает чудеса), и к братии, и к самому отцу Анатолию. И понятно – куда им до него? Им бы исполнения их скромных желаний, и довольно…
Вот тут, мне кажется, кроется первая проблема. Ярко проявившаяся в фильме тенденция популярного православия делать четкое разграничение между ними, святыми старцами, ведущими подвижнический образ, и собственно нами, грешными, немощными и непутевыми, носит явный оправдательный характер в пользу последних. При этом как бы затеняется фундаментальная истина о том, что все мы равны перед Богом в своем выборе и равно же ответственны за то, как живем и ходим перед Ним. Нарушается один из главных принципов учения Христова: что тебе до других? ТЫ иди за Мною.
Вторая вещь, которая меня смутила – заметьте, в фильме много молитв и чудес, раскаяния и страха, но совершенно нет радости. Радость – светлая, чистая, согревающая – есть неотъемлемая часть христианской веры. «Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь» – не один раз призывает апостол Павел учеников в своих посланиях. «Настигнут радостью» назвал Клайв Льюис свою духовную автобиографию. Радость – это тонкий индикатор, своеобразная контрольная лампочка наших взаимоотношений с Богом. Если она горит, значит, все в порядке…
Я никоим образом не намекаю, что с верой героев фильма что-то не так. Более того, считаю крайне неполезным делом обсуждать, а тем более оценивать, чей-либо путь к Богу и личный опыт богопознания. Будь то живой человек, или же вымышленный персонаж фильма. Просто констатирую имеющий место факт. Кстати, сам бывший солист «Звуков Му» – кажется, как нельзя лучшее подтверждение тому, что Бог ведет всех боящихся Его разными путями, но к одному и тому же радостному финалу. О чем недвусмысленно свидетельствуют его слова и мысли.
Наконец, третье. Я понимаю тяготение русской православной культуры к образам юродивых и старцев, но в фильме оно приобретает откровенно гротескный характер. Явное противопоставление старца другим монахам (см. выше), хоть и оправданное с точки зрения показа лицемерной веры; все эти внешние атрибуты юродивости: кудахтанья, бегание с подушкой на животе, акты сжигания личных вещей настоятеля, пророчества через обожженную головню и прочая, и прочая, играют со зрителем злую шутку, отдаляя его от происходящего и усложняя отождествление того, чему учит фильм, с состоянием собственной души.

 



Оценка гостей: No ratings yet.

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.